Международное гуманитарное право: история создания, развитие и источники

Международное гуманитарное право, также называемое «правом вооруженного конфликта», направлено на решение гуманитарных проблем, возникающих в период вооруженных конфликтов как международного, так и немеждународного характера. В частности, его нормы ограничивают стороны конфликта в выборе методов и средств ведения войны и предписывают участникам боевых действий обязанность защищать гражданское население и его имущество во время войны. Термин «международное гуманитарное право» возник сравнительно недавно. Впервые в официальном использовании он появляется в названиях и текстах различных документов, составленных при подготовке Дипломатической конференцией по вопросу о подтверждении и развитии международного гуманитарного права, применимого в период вооруженных конфликтов, (1974-77 годы), на которой 8 июня 1977 года были приняты два Дополнительных протокола к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года. Хотя Заключительный акт конференции и получил называние «Международное гуманитарное право, применимое в вооруженном конфликте», данное выражение, даже в сокращенном виде, не фигурирует ни в одном из текстов двух протоколов. Однако понятие «международное гуманитарное право» в настоящее время является общепринятым как в терминологии ООН, так и в политических дискуссиях или академических работах.

Международное гуманитарное право до Женевских конвенций 1949 года.

Правила, ограничивающие насилие и разрушения в период военных действий, намного старше, чем официальное договорное право. Религия, древние традиции и обычаи, кодексы чести и специальные соглашения между противоборствующими сторонами разным образом устанавливали ограничения в отношении способов ведения сражений. Легитимность ограничения применения силы только в исключительных случаях ставилась под сомнение. В самом деле, цель военных действий обычно заключается в получении преимущества – например, показать свое превосходство над неприятелем или захватить чужую территорию, а не просто убить и уничтожить. Более того, страх перед ответным возмездием всегда являлся препятствием для насилия без всяких ограничений. Таким образом, нормы, ограничивающие способы ведения войны, по этическим соображениям были и остаются частью нематериального культурного наследия, а религиозные книги, такие как Библия, Коран, буддийские и индуистские писания, выражают его суть. В Европе в эпоху Просвещения Гуго Гроций и Жан-Жак Руссо разработали концептуальную основу современного подхода к ограничению последствий военных конфликтов.

Современная история международного гуманитарного права восходит ко второй половине XIX века. В 1859 году швейцарский предприниматель и общественный деятель Жан Анри Дунан, оказавшись свидетелем сражения при Сольферино, был поражен не столько жестокостью военных во время битвы, сколько страданиями и муками раненых и умирающих солдат и возмущен полным отсутствием организованной помощи. Свои впечатления он опубликовал в книге «Воспоминания о Сольферино», в которой высказал два практически осуществимых предложения, призванных облегчить судьбу раненых на поле битвы.

Первая идея Дунана привела к формированию в Женеве Комитета пяти, который впоследствии стал Международным комитетом Красного Креста (МККК). Общества Красного Креста, а позднее и Общества Красного Полумесяца на национальном уровне были основаны в качестве филиалов практически не существовавших военно-медицинских служб сначала в европейских странах и США, а затем и во всем мире.

Второе предложение привело к принятию 22 августа 1864 года Женевской конвенции о защите жертв войны: Конвенции по улучшению участи раненых в армиях в поле – первого международного и многостороннего договора по гуманитарному праву. Договор предусматривает защиту раненых на поле боя, объявляет медицинский персонал нейтральным, то есть защищенным от любых военных действий, и определяет красный крест на белом фоне в качестве отличительной эмблемы.

Договор 1864 года в течение нескольких месяцев был принят всеми европейскими государствами, США, Святым Престолом и независимыми государствами на других континентах. Он вступил в действие 22 июня 1865 года.

Примерно в то же время, в 1863 году, по просьбе президента США Авраама Линкольна профессор Фрэнсис Либер написал свои знаменитые Инструкции для правительства армий Соединенных Штатов в поле (Кодекс Либера). Несколько лет спустя, в 1868 году, в Санкт-Петербурге была принята Декларация о запрете применения во время войны разрывных снарядов весом менее 400 граммов («Санкт-Петербургская декларация»), которая впервые осуществила идею о контроле над вооружением и запрете применения оружия, вызывающего излишние страдания.

С начала 20 века международное гуманитарное право получает дальнейшее развитие по многим направлениям. В 1906 году нормы, охватываемые Женевской конвенцией 1864 года, был переписаны, а договор 1864 года был заменен Конвенцией по улучшению участи раненых и больных в армиях в поле (подписана 6 июля 1906 года и вступила в действие 9 августа 1907). На первой и второй Гаагских мирных конференциях (1899 и 1907 годы) были разработаны и 18 октября 1907 года подписаны соглашения, ставшие известными как Гаагские конвенции, в частности Конвенция (IV) о законах и обычаях сухопутной войны и приложение к ней: Положение о законах и обычаях сухопутной войны («Гаагские положения»).

В Гаагских положениях были закреплены права военнопленных, некоторые нормы, касающиеся ведения военных действий, и положения, которые должны соблюдаться в период вооруженной оккупации. Самым ценным вкладом Гаагской конвенции в международное гуманитарное право, возможно, является так называемая оговорка Мартенса, которая в измененной формулировке вошла в статью 1.2 Дополнительного протокола I 1977 года:

В случаях, не предусмотренных настоящим Протоколом или другими международными соглашениями, гражданские лица и комбатанты остаются под защитой и действием принципов международного права, проистекающих из установившихся обычаев, из принципов гуманности и из требований общественного сознания.

На Гаагской мирной конференции 1907 года также были приняты семь договоров, касающихся регулирования права морской войны.

Основываясь на опыте первой мировой войны, в 1925 году государства приняли Протокол о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств («Протокол по газу») – первый крупный договор, запрещающий конкретные виды вооружений. В 1929 году была пересмотрена Женевская конвенция 1906 года и принята Конвенция по улучшению участи раненых в армиях на поле (подписана 29 июля 1929 года и вступила в действие 19 июня 1931 года), а также впервые произведена всеобъемлющая кодификация законов о защите военнопленных – Конвенция об обращении с военнопленными (подписана 27 июля 1929 года и вступила в действие 19 июня 1931 года). По просьбе турецкого правительства была принята вторая отличительная эмблема – красный полумесяц на белом фоне.

Две конвенции 1929 года действовали во время Второй мировой войны и были обязательными для основных воюющих государств за исключением СССР и Японии, которые не ратифицировали Гаагскую конвенцию IV до начала войны. Позже Германия отказалась применять Конвенцию о военнопленных в войне с СССР, ссылаясь на оговорку о всеобщем участии (clausula si omnes). Однако самым серьезным упущением было крайне неудовлетворительное состояние права, защищающего гражданское население от последствий военных действий и, в частности, гражданских лиц, задержанных противником. В 1930-х годах МККК предпринимал ряд инициатив в данном направлении и даже представил проект конвенции о защите гражданского населения во время вооруженных конфликтов (Проект международной конвенции о положении и защите гражданских лиц противника, на территории, принадлежащей или оккупированной воюющей стороной, так называемый «Проект токийской конвенции» 1934 года). Однако до начала Второй мировой войны инициатива так не получила поддержки международного сообщества, что повлекло за собой трагические последствия.

Женевские конвенции 1949 года и Дополнительные протоколы к ним 1977 года.

Международное гуманитарное право было подвергнуто существенному пересмотру в 1949 году в ходе дипломатической конференцией, созванной в Женеве правительством Швейцарии, депозитария Женевских конвенций. Принимая во внимание уроки, извлеченные в период и сразу после окончания Второй мировой войны, представители государств обсудили проекты, подготовленные МККК при поддержке экспертов, и 12 августа 1949 года приняли четыре Женевские конвенции о защите жертв войны. Эти конвенции вступили в силу 21 октября 1950 года и были приняты всеми государствами-членами международного сообщества.

Женевская конвенция об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях («Женевская конвенция I») защищает членов вооруженных сил, которые в силу своего физического состояния перестали принимать участие в боевых действиях, от необоснованных актов насилия со стороны вооруженных сил противника. Медицинский персонал должен пользоваться покровительством и охраной сторон и иметь возможность выполнять свои обязанности, попав в руки противной стороны, а санитарные учреждения и транспортные средства ни при каких обстоятельствах не могут подвергаться нападению. В качестве отличительного знака медицинского персонала и оборудования сохраняется красный крест или красный полумесяц на белом фоне. Женевская конвенция об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, из состава вооруженных сил на море («Женевская конвенция II») адаптирует гуманитарно-правовые нормы Женевской конвенцией I для условий морской войны.

Женевская конвенция об обращении с военнопленными («Женевская конвенция III») касается судьбы военнопленных, то есть военнослужащих, которые попадают во власть неприятеля и держатся в плену. Основываясь на опыте, накопленном, в частности, во время Второй мировой войны, в новой Конвенции о военнопленных оговариваются все аспекты судьбы военнопленных с момента захвата, в период содержания в плену и до их окончательного освобождения. Военнопленные должны быть освобождены и репатриированы «тотчас же по прекращении военных действий» (ст. 118 Женевской конвенции III), а тяжело больные или раненые военнопленные должны быть репатриированы, как только будут позволять обстоятельства.

Важнейшим вкладом в традиционное международное гуманитарное право, несомненно, является Женевская конвенция о защите гражданского населения во время войны («Женевская конвенция IV»). Эта Конвенция успешно завершает то, чего международное сообщество не смогло сделать до начала Второй мировой войны: защитить посредством международного права гражданских лиц или гражданское население в целом – наиболее уязвимую категорию лиц, страдающих от последствий войны. Договор защищает основные права гражданских лиц, находящихся в руках неприятельской стороны, в связи с чем проводится различие между двумя ситуациями: во-первых, гражданские лица, оказавшиеся на территории противника во время конфликта, и, во-вторых, гражданские лица на оккупированной территории. Первый комплекс положений обеспечивает гуманное обращение с гражданскими лицами при любых обстоятельствах, особенно в местах лишения свободы, и гарантирует их право покидать территорию неприятельской стороны. Новый правовой режим оккупированных территорий базируется на Гаагских положениях 1907 года, нормы которого не смогли предотвратить трагедию концентрационных лагерей во Второй мировой войне, и развивает их на основе обширного опыта, накопленного, в частности, в Восточной Европе и на Дальнем Востоке. Женевская конвенция IV подчеркивает временный характер оккупации иностранной территории и пытается обеспечить людям, живущим на оккупированной территории, возможность как можно полнее вести обычный образ жизни.

Четыре Женевские конвенции 1949 года содержат положения общего характера, кодифицирующие нормы по осуществлению договоров, касающиеся, в частности, функций держав-покровительниц и деятельности МККК в ходе вооруженного конфликта. Но самым инновационным вкладом в развитие международного гуманитарного права являются положения статьи 3, направленные на защиту жертв немеждународных вооруженных конфликтов. Все большее число внутренних вооруженных конфликтов, и в частности Гражданская война в Испании (1936-39), выявляли настоятельную необходимость соблюдения гуманитарно-правовых норм и в отношении вооруженных конфликтов не международного характера.

Спустя годы после создания ООН (1945) и принятия Всеобщей декларации прав человека (1948) международное сообщество сосредоточило свои усилия на развитии защиты прав человека. Международному гуманитарному праву уделялось ограниченное внимание. 9 декабря 1948 года была принята Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него, в которой подчеркивалось, что геноцид является международным преступлением. Только в 1968 году Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию 2444 (XXIII), озаглавленную «Уважение прав человека в период вооруженных конфликтов», в которой подтверждался ряд принципов, касающихся «прав человека в период вооруженных конфликтов», и в то же время призывалось к укреплению международного гуманитарного права. Таким образом, резолюция 2444 установила связь между этими двумя областями права.

Данный процесс получил развитие в последующие годы и привел к заключению двух дополнительных протоколов к Женевским конвенциям 1949 года – договоров, которые адаптируют международное гуманитарное право к условиям современной войны: Дополнительного протокола I, касающегося защиты жертв международных вооруженных конфликтов, и Дополнительного протокола II, касающегося защиты жертв немеждународных вооруженных конфликтов. Оба договора на основе первоначальных проектов, подготовленных МККК, были согласованы в результате длительных и трудных переговоров представителей государств–участников Женевских конвенций в ходе четырех сессий Дипломатической конференции по вопросу о подтверждении и развитии международного гуманитарного права, применимого в период вооруженных конфликтов, (1974–77), созванной в Женеве правительством Швейцарии, и приняты 8 июня 1977 года. В 2005 году государствами-участниками Женевских конвенций был принят третий протокол – Дополнительный протокол III, в котором была представлена еще одна отличительная эмблема: красный кристалл на белом фоне.

Протоколы 1977 года не только развивают международное гуманитарное право, применимое к традиционным формам ведения войны, но также вводят новые положения, касающиеся так называемых асимметричных конфликтов, таких как колониальные войны (теперь называемые национально-освободительными движениями) и, в частности, немеждународных вооруженных конфликтов или гражданских войн, то есть насильственных действий на территории государства. Дополнительный протокол I содержит разделы, отложенные в 1949 году: 1) ограничения на методы и средства ведения войны; и 2) защита гражданского населения от прямых последствий военных действий. В нем кодифицировано значительное число конкретных норм, которые должны соблюдаться вооруженными силами при проведении военных операций всех типов, а также представлены новые концепции, такие как обязательство защищать природную среду при ведении военных действий (ст. 55). С другой стороны, Дополнительный протокол II развивает идеи, лежащие в основе общей статьи 3 Женевских конвенций, и кодифицирует новые нормы, касающиеся немеждународных вооруженных конфликтов.

Хотя Женевские конвенции 1949 года и дополнительные протоколы к ним представляют собой основу современного международного гуманитарного права, применимого в вооруженном конфликте, эти тексты дополняются значительным числом других договоров, среди которых: Конвенция о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта от 14 мая 1954 года, Конвенция о правах ребенка от 20 ноября 1989 года и Конвенция о безопасности персонала ООН и связанного с ней персонала от 9 декабря 1994 года.

Другим важным международным соглашением, о котором следует упомянуть в этом контексте, является Римский статут Международного уголовного суда, принятый 17 июля 1998 года. Идея создания международной уголовной юрисдикции столь же стара, как и современное международное право. Именно в 1895 году Институт международного права, приняв идею, высказанную Гюставом Муанье, бывшим в то время председателем МККК, предложил создать международный уголовный трибунал. После окончания Второй мировой войны были учреждены Нюрнбергский и Токийский военные трибуналы с целью привлечения к уголовной ответственности лиц, виновных в совершении международных преступлений, в том числе серьезных нарушений норм международного гуманитарного права. Ожидается, что с учетом своей универсальной юрисдикции в отношении военных преступлений Международный уголовный суд внесет важный вклад в осуществление и соблюдение международного гуманитарного права во период вооруженных конфликтов.

Международно-правовые нормы ограничивающие методы и средства ведения войны.

Санкт-Петербургская декларация 1868 года является первым официальным соглашением между государствами, ограничивающим право противоборствующих сторон на использование боеприпасов определенного типа. Декларация обязывает государства «в случае войны между собой, отказаться взаимно от употребления как сухопутными, так и морскими войсками снарядов, которые, при весе менее 400 граммов, имеют свойство взрывчатости или снаряжены ударным или горючим составом».

Принятая на Гаагской мирной конференцией 1907 года Конвенция (IV), касающаяся законов и обычаев сухопутной войны с прилагаемыми Гаагскими положениями, заложила основу для международно-правового режима, регулирующего ведение военных действий. В статье 22 Гаагских положений закрепляется основополагающий принцип, гласящий, что «воюющие не пользуются неограниченным правом в выборе средств нанесения вреда неприятелю» (в настоящее время он кодифицирован в ст. 35.1 Дополнительного протокола I). В нескольких последующих статьях раскрывается содержание данного принципа.

Основываясь на уроках, извлеченных в ходе Первой мировой войны, 17 июня 1925 года в Женеве был подписан Протокол о запрещении применения на войне удушающих, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств («Газовый протокол»), устанавливающий запрет на использование смертоносного газа на полях сражений.

Со времени окончания Второй мировой войны было принято значительное число договоров, запрещающих конкретные виды вооружения или типы боеприпасов, либо ограничивающих их применение. Особое значение имеют Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении от 10 апреля 1972 года и Конвенция о запрещении военного или любого враждебного использования средств воздействия на природную среду от 10 декабря 1976 года.

В настоящее время рамочный механизм, установленный Конвенцией о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия 1980 года, служит основой для разработки и принятия индивидуальных протоколов по конкретным излишне жестоким обычным видам вооружения или типам боеприпасов. Среди видов вооружения и боеприпасов, предусмотренных его протоколами, находятся: необнаруживаемые осколки; противопехотные и противотранспортные наземные мины, мины-ловушки и аналогичные устройства; зажигательное оружие; ослепляющее лазерное оружие; и взрывоопасные пережитки войны. Принятая 13 января 1993 года Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении дополняет Газовый протокол 1925 года. Особое значение для обеспечения жизни гражданского населения имеют Конвенция о запрещении применения, накопления запасов, производства и передачи противопехотных мин и об их уничтожении от 18 сентября 1997 года (так называемая «Оттавская конвенция») и Конвенция по кассетным боеприпасам от 30 мая 2008 года.

Дополнительный протокол I 1977 года впервые в истории международного гуманитарного права заявляет о необходимости проявления заботы о «защите природной среды от обширного, долговременного и серьезного ущерба» во время военных действий. Статья 55 прямо запрещает использование «методов или средств ведения войны, которые имеют целью причинить или, как можно ожидать, причинят такой ущерб природной среде и тем самым нанесут ущерб здоровью или выживанию населения».

По общему мнению, ни Женевские конвенции, ни международное гуманитарное право в целом не запрещают применение ядерного оружия. Вместе с тем неоспоримо, что использование ядерного оружия в вооруженном конфликте, как и любого другого оружия, подпадает под действие существующих положений международного гуманитарного права (Законность угрозы или применения ядерного оружия, Консультативное заключение Международного суда, п. 85).

Общие принципы права и международное обычное право.

Общие принципы права имеют особое значение для права, регулирующего такой сложный феномен, как вооруженный конфликт.

В современной формулировке оговорки Мартенса, содержащейся в Дополнительном протоколе I, подчеркивается, что в случаях, не предусмотренных конкретными положениями международного права, «гражданские лица и комбатанты остаются под защитой и действием принципов международного права, проистекающих из установившихся обычаев, из принципов гуманности и из требований общественного сознания» (ст. 1.2). Ссылаясь на заявление, сделанное в Деле о канале Корфу, в своем решении 1986 года по Делу о военной и военизированной деятельности в Никарагуа (Никарагуа против США) Международный суд отмечает, что общая статья 3 отражает «элементарные соображения гуманности» (п. 218). Таким образом, оговорку Мартенса можно понимать как общепринятое выражение принципа гуманности, адаптированного к условиям войны.

Принцип пропорциональности (соразмерности) и принцип проведения различия особенно актуальны для регулирования применения силы в вооруженном конфликте. Согласно принципу пропорциональности, сила, используемая для достижения определенной законной цели, должна быть пропорциональна военному значению данной цели. Другими словами, следует воздержаться от нападения, «которое, как можно ожидать, вызовет случайные потери жизни среди гражданского населения, ранения гражданских лиц и нанесет случайный ущерб гражданским объектам, или то и другое вместе, которые были бы чрезмерными по отношению к конкретному и прямому военному преимуществу, которое предполагается получить» (ст. 57.2.a.iii Дополнительного протокола I). Часто неизбежные попутные потери среди гражданского населения или ущерб гражданским объектам должны оставаться в разумном соотношении с военным преимуществом, ожидаемом при достижении цели операции. Соответственно, военному командованию всегда приходится соизмерять предполагаемые военные результаты с интересами гражданских лиц, затронутых запланированными военными действиями.

Принцип проведения различия требует, чтобы стороны вооруженного конфликта всегда проводили различие между комбатантами и военными объектами, с одной стороны, и гражданским населением и гражданскими объектами – с другой. Статья 48 Дополнительного протокола I кодифицирует данную норму, а последующие статьи (ст. 49–60) раскрывают ее содержание. Наконец, в статье 52.2 впервые в истории международного гуманитарного права дается определение понятия «военных объектов».

Еще в 1868 году в Санкт-Петербургской декларации получает осуждение использование оружия, которое «без пользы увеличивает страдания людей, выведенных из строя». Статья 35.2 Протокола I дала этому важнейшему принципу международного гуманитарного права новую формулировку, запретив «применять оружие, снаряды, вещества и методы ведения военных действий, способные причинить излишние повреждения или излишние страдания». Международный суд в своем Консультативном заключении по ядерному оружию от 1996 года отнес данные положения к числу «незыблемых принципов международного обычного права» (п. 79).

Согласно Международному Суду, международное обычное право играет решающую роль в качестве независимого источника правовых норм, применимых в области международного гуманитарного права (Консультативное заключение по ядерному оружию, п. 75). Недавно опубликованное исследование МККК определило нормы, которые, по его мнению, должны рассматриваться как обычное право, то есть нормы, применимые в вооруженных конфликтах как международного, так и немеждународного характера. Хотя исследование не претендует на официальную кодификацию норм международного обычного права, в его перечне подробно отражена сложившаяся практика, подкрепленная opinio juris. Один из его основных выводов заключается в том, что важнейший источник международных норм, регулирующих ведение военных действий, носит обычно-правовой характер. Более того, эти обычные нормы применяются в равной степени и к международным, и к немеждународным вооруженным конфликтам, тем самым заполняя пробелы плохо кодифицированного письменного свода законов, применимых во внутригосударственных вооруженных столкновениях.

Источник: Hans-Peter Gasser, Humanitarian Law, International // The Law of Armed Conflict and the Use of Force: The Max Planck Encyclopedia of Public International Law. Oxford University Press, 2017. C. 480–494.