Физические лица в международной правовой системе

Вопрос о роли физических лиц в международной правовой системе на протяжении веков является одним из аспектов дискуссии о характере международной правовой системы. В 1532 году Франсиско де Витория высказывал мнение, что в соответствии с международным правом коренные народы Южной Америки имеют право на защиту (Анайя, 2004; Пауст, 2011), а основанный в конце двадцатого века Международный уголовный суд подтвердил положения международного обычного права о прямой ответственности физических лиц по международному праву за определенные противоправные деяния, а деятельность физических лиц значительной степени повлияла на изменения конституции и международные действия в Северной Африке.

Однако в течение большей части этого времени преобладающая точка зрения сводилась к тому, что физические лица в международной правовой системе не играли существенной независимой роли. Их роль полностью определялась государствами и полностью подчинялась соглашениям государств (Ремек, 1960; Торнаритис, 1972). Развитие международного права, в частности международного права в области прав человека, во второй половине двадцатого века стало основной причиной того, что вопрос о роли физических лиц в международной правовой системе вновь стал на повестку дня.

Термин «физическое лицо» в международном праве определяется и понимается по-разному. Он определенно относится к каждому человеческому существу. Когда люди (физические лица) принимают какое-либо участие в международной правовой системе, это, как правило, происходит в группе или объединении лиц, действующих совместно. Например, в отношении некоторых международно-правовых вопросов группы коренных народов и группы народов, имеющих право на самоопределение, являются физическими лицами, действующими совместно. Поэтому в рамках международного права они должны рассматриваться как «физические лица». Физические лица на основе общих интересов формируют объединения, такие как неправительственные организации (например, Amnesty International, Oxfam), хотя эти группы являются юридически самостоятельными субъектами, не связанными с физическими лицами. Корпорации также являются отдельными субъектами, которые формируются для обеспечения взаимных интересов физических лиц, и все правовые системы признают существование и деятельность корпораций и рассматривают их в качестве юридических лиц (Дайн, 2000; Мухлински, 2007). Таким образом, понятие физические лица может включать в себя все эти группы, как имеющие, так и не имеющие юридическое лицо.

Понятие «физическое лицо» в рамках международной правовой системы включает всех физических лиц, действующих самостоятельно или в объединении, имеющем или не имеющем юридического лица. Обоснованием такого подхода может служить то, что международно-правовая система в первую очередь является системой государств. Роль любых физических и юридических лиц (которых можно назвать «негосударственными субъектами») в этой системе сопоставляется с ролью государства. Следовательно, исключением из этой концепции «физических лиц» могут быть только государства, а также такие субъекты, которые обладают квазигосударственными правами и полномочиями, такие как межправительственные организации (например, ООН), вооруженные оппозиционные группы, контролирующие определенную территорию, или отдельные регионы федеративных государств. Чтобы максимально полно разъяснить роль физических лиц в международной правовой системе, следует рассматривать как можно более широкий и разнообразный круг физических лиц, действующих в рамках этой системы.

Международная правовая система традиционно выстраивается как система государств на основе верховенства государственного суверенитета. Доминирующие позитивистские теории международного права подтверждают такое устройство, поскольку с их точки зрения «Право народов является только и исключительно правом межгосударственных отношений, только и исключительно государства являются субъектами Права народов» (Оппенгейм, 1905). «Субъект» международной правовой системы имеет прямые права и обязанности в рамках этой системы, может выдвигать международные требования и, как утверждается, способен участвовать в создании, развитии и обеспечении соблюдения международного права. Исторически сложилось так, что при таком доминирующем взгляде любая роль личности в международной правовой системе рассматривалась чисто в качестве «объекта» этой системы, а не «субъекта». С этой точки зрения, физические лица являются объектами, либо в том смысле, что и территории или реки являются объектами системы, поскольку существуют (созданы государством) правовые нормы о них, либо в том смысле, что они являются бенефициарами в рамках данной системы, в том отношении, что договоры, например, о дипломатических представителях или торговли, косвенно приносят выгоду отдельным физическим лицам.

Этот традиционный подход в настоящее время в значительной степени дискредитирован. Реальность такова, что в международной правовой системе кроме государств существует большое число иных субъектов, и у этих субъектов есть определенная международная правосубъектность. Международный Суд (МС) прояснил вопросы о международной правосубъектности и том, что является «субъектом» международно-правовой системы, в своем Консультативном заключении о возмещении за увечья, понесенные на службе ООН:

Субъекты права в любой правовой системе не обязательно идентичны по своему характеру и по объему своих прав; при этом их характер зависит от потребностей сообщества. На протяжении всей своей истории на развитие международного права влияли требования международной жизни, и постепенное увеличение коллективной деятельности государств уже привело к возникновению примеров деятельности на международном уровне отдельных организаций, не являющихся государствами… По мнению Суда, ООН призвана осуществлять такие функции и пользоваться такими правами (и фактически осуществляет и пользуется), которые в значительной мере могут быть объяснены только в силу обладания международной правосубъектностью и способности действовать на международном уровне… Это вовсе не то же самое, что сказать, что организация представляет собой государство, чем она безусловно не является, или что ее правосубъектность, права и обязанности такие же, как и у государства… Это даже не следует понимать в том смысле, что все ее права и обязанности должны быть на международном уровне, так же как и не все права и обязанности государства должны быть на этом уровне. Это означает, что организация является субъектом международного права и способна обладать международными правами и обязанностями, и что она способна отстаивать свои права, путем выдвижения международных требований.

Это важное утверждение международно-правовых принципов. Здесь указывается прямая связь между субъектом международного права и международной правосубъектностью. В нем разъясняется, что существуют субъекты международной правовой системы, не являющиеся государствами. Не все эти субъекты имеют одни и те же права и обязанности, и не все эти права и обязанности должны находиться только на международном уровне. В нем также объясняется, как международно-правовая система развивалась и продолжает развиваться, позволяя субъектам, не являющимся государствами, иметь международную правосубъектность, и поэтому действовать независимо в международной правовой системе. В указанном Заключении МС применил эти принципы в отношении самой ООН, чтобы принять решение о наличии у нее международной правосубъектности. Позднее МС применял данные принципы и к другим международным (межправительственным) организациям.

В Заключении четко излагаются широкие принципы, которые могут быть применены к любому негосударственному субъекту (и, следовательно, применимы к физическим лицам), в международном плане. В нем признается, что, хотя государства являются основными субъектами международной правовой системы, количество субъектов этой системы может меняться и увеличиваться в зависимости от «потребностей [международного] сообщества» и «требований международной жизни». В заключении не говорится, что эти «потребности» и «требования» определяются исключительно государствами (как предполагают доминирующие теории международного права) или иными способами. В конце концов, термин «международное сообщество» в Заключении прямо не ограничивается международным сообществом только государств (по сравнению с Венской конвенцией о праве договоров, ст. 53). Это, безусловно, указывает на то, что могут быть субъекты международной правовой системы, которые не являются государствами.

Некоторые авторы утверждали, что, основными «субъектами» международной правовой системы являются не государства, а физические лица (Сселль, 1932). Например, они утверждают, что реальными субъектами являются физические лица, стоящие за государством, поскольку само государство не существует без людей. Один из вариантов этой идеи представлен в работах Лаутерпахта, одного из самых влиятельных британских юристов международного права прошлого века, который утверждал, что физические лица могут стать субъектами международной правовой системы. Он полагал, что требование государства о собственной безоговорочной исключительности в области международных отношений не являются обоснованными, особенно, потому что:

Основные права человека — права, стоящие выше прав суверенного государства… следовательно, физические лица должны быть признаны в качестве субъекта международного права. (Лаутерпахт, 1950).

Был предложен срединный подход, согласно которому физические лица являются объектами при приобретении международных прав и субъектами при их осуществлении (Парлетт, 2011). Филипп Оллот предлагает более широкий подход, согласно которому международное сообщество состоит не из государств, а является результатом «самотворения» всех людей (Оллот, 1992). Таким образом, эти авторы утверждают, что в силу характера международной правовой системы и «потребностей» международного сообщества физические лица являются субъектами, основными или единственными, международной правовой системы.

Разумеется, физические лица необходимы для того, чтобы субъект был признан государством, в том смысле, что государство должно иметь «население». В любом случае государство является юридической фикцией, и поэтому оно не может действовать само по себе. Государств составляют люди и группы людей, и они же действуют от имени государства. Таким образом, люди находятся в самом центре международной правовой системы независимо от того, как эта система определена. Но для этого им не обязательно быть «субъектами» или «объектами» этой системы.

Дихотомия «субъект – объект» была подвергнута критике со стороны ряда авторов, не в последнюю очередь потому, что она наделяет правом голоса одних и лишает других (например, Коскенниеми, 1989; Чарлсуорт и Чинкин, 2000). Розалин Хиггинс предлагает альтернативный подход, утверждая, что:

таких понятий как «субъекты» и «объекты» нет в достоверной реальности и, на мой взгляд, они не служат никакой функциональной цели. Мы по собственному выбору построили интеллектуальную тюрьму, а затем объявили ее непреложным ограничением. (Хиггинс, 1994, см. также Хиггинс, 1979).

Она скорее предпочитает идею «участника» в процессе принятия международно-правовых решений. Она объясняет это, используя пример:

Минимальные стандарты обращения с иностранцами, требования в отношении ведения военных действий и права человека – это не просто исключения, допущенные в силу исторической случайности, в рамках системы, действующей среди государств. Скорее, они являются неотъемлемой частью международного права, представляя естественные требования участников — физических лиц, а не государств-участников.

С этой точки зрения международная правовая система состоит их множества участников в том смысле, что множество различных акторов – от государств и международных организаций до транснациональных корпораций и физических лиц принимают участие в международной деятельности (или «на международном уровне», используя выражения МС, приведенные в Консультативном заключении о возмещении ущерба). Участие может быть обширным и по широкому кругу международных дел или может быть ограничено несколькими вопросами. Участие будет зависеть от соответствующего отношения к конкретной сфере международно-правовой системы, и активности и вовлеченности самого актора в эту сферу. По мере изменения международного сообщества и развития «потребностей» или сфер, регулируемых международным правом, так же будет меняться и участие в международной правовой системе.

Автор: Malcolm D. Evans, опубликовано в International Law, 2014, pp. 280-284. © Oxford University Press, New York.